Православные украинские приходы в Германии, с особым учетом Украинской Православной Церкви (УПЦ). Каноническая оценка

Автор: Др. Анаргирос Анаплиотис

Предварительные замечания 

Анаргирос Анаплиотис

Настоящий анализ посвящен канонической перспективе и классификации православных приходов в Германии, основанных или посещаемых верующими и духовенством из Украины. За пределами конкретной темы, рассматриваемой здесь, остаются существенные вопросы о взаимоотношениях между государством и Церковью, Церковью и этносом (включая культуру и язык). Поскольку они требуют отдельного исследования, их следует здесь рассматривать в качестве дополнительных вопросов, к ответу на которые в лучшем случае предлагается некоторый подход.

С тех пор как с началом войны на Украине в крупных городах Германии поселились большие потоки беженцев, в этих городах наблюдается значительное увеличение числа православных прихожан украинской культуры и языка. Однако, для западного глаза, оказывается порой проблематично определить, к какой именно «православной» или «украинской» церкви эти люди причастны. Возможно, не все в Германии знают, что после начала войны и сопровождавших ее территориальных, политических и социологических изменений украинское церковное население также реорганизовалось. В Германии можно найти украинские общины различных юрисдикций. Члены этих церквей, которые ищут защиты от войны в Германии, либо присоединяются к существующим общинам в местных юрисдикциях, либо создают новые. Учитывая, что в настоящее время в Германии существует пять различных официальных церковных структур для „принятия" верующих из Украины – в дополнение к общинам украинских церквей византийского обряда, объединенных с Римом, – естественно, существует большой риск путаницы. А если принять во внимание, что некоторые из церквей объявляют друг друга в неканоничности, то в частности для протестантских и римско-католических приходов в Германии, предоставляющих в распоряжение соответствующих украинских общин свои здания, это чревато путаницей и даже раздорами. Ввиду сложившейся ситуации и на основании выводов, содержащихся в прекрасной статье профессора Дагмар Хеллер[1], ниже приводится анализ положения православных украинских церквей, представленных в Германии.

Перечень приходских структур

1. Украинские общины внутри Константинопольского Патриархата: После окончания Второй мировой войны украинские общины в изгнании организовались под названием «Украинская автокефальная православная церковь в диаспоре». Автокефальные инициативы на Украине наблюдались с 1917 года; они также развивались в рамках «обновленческого движения» 1920-х годов и жестоко подавлялись в советском государстве в рамках общих религиозных преследований. В условиях немецкой оккупации в 1941 году возродилась национально ориентированная «Автокефальная украинская церковь» (в отличие от «Автономной украинской церкви», которая не была радикально антирусской). Она реорганизовалась в Мюнхене в 1950 году после эвакуации. В то время как на территории СССР дальнейшее существование было невозможно, такие общины действовали на протяжении всей украинской эмиграции, откуда исходили импульсы к восстановлению автокефальной украинской церкви в самой Украине в 1990 году. Растущие общины в эмиграции были окончательно приняты во Вселенский патриархат в 1995 году и с 1997 года в Германии представлены в Конференции православных епископов (OBKD – см. примечание 2). В своем нынешнем виде они известны как Украинская православная западноевропейская епархия. Их деканат насчитывает 30 приходов на территории Германии: www.uokd.de/gemeinden (стоит однако отметить, что до 2022 года их было не более пяти). С 2016 года эти приходы находятся в ведении архиепископа Памфилонского Даниила (Зелинского), проживающего в США.

2. Православная церковь Украины (ПЦУ): ПЦУ была основана в 2018 году на основании томоса об автокефалии, выданного Константинопольским патриархатом, а ее главой стал Епифаний (Думенко), которому томос присвоил сан митрополита. Священники или верующие, прибывающие в Германию из ПЦУ, теоретически должны переходить под руководство Константинопольского патриархата, поскольку, согласно томосу, ПЦУ не может распространять свою деятельность за границу, то есть открывать собственные приходы в Германии без благословения Константинопольского патриархата.[2] Кроме того, «Томос об автокефалии» предусматривает для ПЦУ следующее: «Для решения крупных вопросов церковного, догматического и канонического характера следует Блаженнейшему митрополиту Киевскому и всея Украины, от имени Священного Синода своей Церкви обращаться к нашему Святейшего Патриаршему и Вселенскому Престолу, желая от него авторитетного мнения и твёрдого взаимопонимания, причём права Вселенского Престола на экзархат в Украине и священные ставропигии хранятся неприуменьшенными.»

Однако, вопреки положениям Томоса, в Германии были основаны независимые общины ПЦУ, юрисдикционный статус которых представляется неясным. Из достоверных источников неизвестно, сколько таких общин существует в Германии в настоящее время.

В свое время, в 2018 году, сам председатель ОБКД митрополит Августинос (Ламбардакис) участвовал в создании этой новой украинской церковной структуры, которая не признана и охарактеризована многими поместными Церквями как раскольническая структура, и которая теперь в нарушение собственных соглашений распространяется в диаспоре. В Германии это становится усугубляющим фактором в поисках решения сложной проблемы диаспоры.

3. Украинская Православная Церковь (УПЦ): эта Церковь, которую с 2014 года возглавляет Онуфрий (Березовский), Блаженнейший митрополит Киевский и всея Украины, с 2022 года также основывает свои приходы в Германии (см. ниже). Несмотря на создание «ПЦУ» (см. пункт 2), УПЦ по сей день остается преобладающей православной Церковью на Украине[3], которая, будучи автономной, ранее относилась к юрисдикции Московского Патриархата (РПЦ МП). Однако с началом войны в 2022 году она выступила против позиции России и отказалась от юрисдикции Москвы (не претендуя на автокефалию). Приходы, основанные УПЦ в диаспоре, напрямую подчинены митрополиту Онуфрию, ими управляет епископ Вениамин (Волощук).[4] Институт деноминационных исследований (Konfessionskundliches Institut) в Бенсхайме ведет постоянно обновляемый список общин UOK.[5]

В настоящее время эти приходы не поддерживают отношений ни с диаспоральными епархиями РПЦ МП и РПЦЗ, ни с ОБКД. Последнее объясняется тем, что, с одной стороны, Московский патриархат (членство которого в ОБКД в настоящее время приостановлено) с тревогой смотрит на такое развитие событий[6], опасаясь раскола в своей ранее смешанной диаспоре, а с другой стороны, Константинопольский патриархат с 2018 года признает канонической только ПЦУ, но уже не УПЦ.[7] Кроме того, вполне естественно, что УПЦ не обращается к председателю ОБКД, который, как уже говорилось выше, принимал участие в узаконении раскола внутри украинского православия, которое УПЦ категорически отвергает.

4. Так называемый Киевский патриархат: одна единственная община в Германии (подробнее на сайте www.ukrainian-church.de), расположенная в Кельне, заявляет о своей принадлежности к этой юрисдикции.[8] Это группа, отделившаяся от вышеупомянутой УПЦ в 1992 году под руководством самопровозглашенного патриарха Филарета (Денисенко). Хотя в 2018 году эта церковь была присоединена к ПЦУ, в следующем году она снова откололась от нее из-за внутрицерковных конфликтов между Филаретом и Епифанием. Даже если эта церковь вновь станет независимой и назовет себя Украинской православной церковью (с добавлением «Киевский патриархат»), она не признается ни одной другой православной Церковью.

5. Русская Церковь: Хотя УПЦ отделилась от Русской Церкви, украинские священники и верующие из УПЦ продолжают числиться в составе приходов епархий РПЦ МП и РПЦЗ на территории Германии.[9] Многие беженцы – миряне и священники – присоединились к данным русским структурам. Обе епархии – РПЦ МП и РПЦЗ – в принципе представлены в ОБКД, пусть их членство и приостановлено, а РПЦЗ даже участвует в работе комиссий ОБКД. Украинские беженцы также присоединились к немецким приходам Архиепископии православных церквей русской традиции в Западной Европе (Archevêché des églises orthodoxes de tradition russe en Europe occidentale), расположенной в Париже. Эта архиепископия или экзархат русской традиции, временно принятая Вселенским патриархатом в 1931 году, после насыщенной событиями истории в 2018 году вошла в юрисдикцию Московского патриархата под руководством митрополита Иоанна (Реннето) и имеет там в значительной степени автономный статус.

Из приведенного выше списка видно, что если христианин в Германии называет себя «украинцем» и «православным», то в отношении его причастности к церкви возникает вопрос о пяти различных юрисдикциях или шести независимых церквях. Это усугубляется сильным сходством номенклатуры, поскольку почти все они так или иначе имеют в своем названии прямую ссылку на Украину и православие. с другой стороны классификация значительно упрощается, если удается установить церковного главу данной общины.

Постановление Собора Украинской Православной Церкви от 27 мая 2022 года[10]

Собор Украинской Православной Церкви (далее: Собор), состоявшийся 27 мая 2022 года в Феофании под Киевом, рассмотрел вопросы церковной жизни, "возникшие в результате военной агрессии Российской Федерации против Украины". По результатам своей работы Собор постановил следующее:[11]

«7. На период военного положения, когда связи между епархиями и церковным руководящим центром осложнены или отсутствуют, Собор считает целесообразным предоставить епархиальным архиереям право самостоятельно принимать решения по тем или иным вопросам епархиальной жизни, относящимся к компетенции Священного Синода или Предстоятеля Украинской Православной Церкви, с последующим, при восстановлении возможности, информированием священноначалия.»

В этом пункте Собор опирался на известное постановление Русской Церкви (известное как Указ 362), которое в некотором смысле определило все каноническое право Русской Церкви в XX веке: 7/20 ноября 1920 года Высшее Церковное Управление в Москве (состоящее из Патриарха, Священного Синода и Церковного Совета) в 10 пунктах определило, как должна действовать Церковь в условиях развернувшейся в то время гражданской войны, когда «вследствие перемены фронта, изменения государственной границы и т.п.» связь с Церковным Управлением прерывается.[12] Перед епископами, оказавшимися в такой чрезвычайной ситуации, стояли две основные задачи:

1. Они должны были создавать соборные структуры и вступать в церковное общение с теми епископами, с которыми это было возможно, т.е. которые находились по одну с ними сторону линии фронта.

2. Однако если епископ был полностью изолирован в условиях войны и не имел возможности действовать соборно, "епархиальный Архиерей воспринимает на себя вою полноту власти" и «принимая все меры к устроению местной церковной жизни [...], применительно к создавшимся условиям, разрешая все дела, предоставленныя канонами архиерейской власти, […] самолично и под своей ответственностью."[13]

Рассуждения о том, почему Собор УПЦ 2022 года не стал прямо ссылаться на знаменитый документ, а лишь взял из него некоторые формулировки, выходят за рамки данной статьи. Однако факт остается фактом: указ 362 вновь приобретает актуальность в наши дни, когда возникает необходимость найти каноническое решение административных вопросов на время военных действий. Московский патриархат также ссылался на этот указ как на «прецедент», когда брал на себя церковное руководство на присоединенных Россией украинских территориях, поскольку последние оставались без действующей церковного управления «в связи со смещением линии фронта».[14]

Особый интерес для темы нашей статьи представляет пункт документа Собора в Феофании 2022 года о зарубежной деятельности УПЦ:

«8. В последнее время перед нашей Церковью особенно остро встал новый пастырский вызов. За три месяца войны за границу были вынуждены выехать более 6 миллионов граждан Украины. Главным образом это украинцы из южных, восточных и центральных областей Украины. Значительная часть из них – верные чада Украинской Православной Церкви. Поэтому в Киевскую Митрополию Украинской Православной Церкви приходят обращения из разных стран с просьбами открыть украинские православные приходы. Очевидно, что многие наши соотечественники вернутся на Родину, но немало из них останутся на постоянное проживание за рубежом. В связи с этим Собор выражает глубокое убеждение, что Украинская Православная Церковь не может оставлять своих верных без духовной опеки, должна находиться рядом с ними в их испытаниях и организовывать церковные общины в диаспоре. Необходимо и дальше развивать миссию за рубежом среди православных украинцев для сохранения ими своей веры, культуры, языка и православной идентичности.»

В этой резолюции от 27 мая 2022 года УПЦ объявила о своей независимости от Московского патриархата, как уже говорилось выше, хотя слово «автокефалия» со стороны УПЦ по-прежнему не употребляется. Таким образом, она имеет независимую юрисдикцию над всеми епархиями и приходами на территории государства Украина. За последние два года УПЦ основала ряд приходов за пределами страны, как было объявлено в вышеупомянутой резолюции, и продолжает это делать. В связи с этим возникает вопрос о каноничности этих действий, поскольку они создают дополнительные параллельные структуры в диаспоре. УПЦ оправдывает этот шаг пастырской ответственностью за многих верующих своей церкви, которые были вынуждены покинуть родину из-за войны, поскольку этих беженцев следует продолжать окормлять. Однако можно было бы организовать эту пастырскую опеку в рамках юрисдикции уже существующей в диаспоре епархии, в данном случае Германии, как это иногда делается (см. выше). Однако, как утверждается, это было бы приемлемо не для всех украинских беженцев. Некоторым, например, трудно посещать приход РПЦ МП или РПЦЗ из-за их принадлежности или связи с Московским Патриархатом. Протоиерей Николай Данилевич, заместитель главы зарубежного отдела УПЦ, объяснил в интервью, что «большинство православных украинцев не хотят иметь ничего общего с тем, что напоминает им о России».[15]

Если обратиться к истории, следует прежде всего посмотреть на первую крупную зарубежную Церковь XX века. В 1920-е годы РПЦЗ оказалась в похожем положении, что касается связи с церковным управлением, которая была существенно затруднена или становилась все более невозможной из-за гонений в СССР. Однако есть и определенные отличия от сегодняшней «диаспоры» УПЦ:

• РПЦЗ выросла из РПЦ, которая на протяжении веков была автокефальной, со своими языковыми, каноническими, литургическими и т.д. традициями. традициями. Она не отделилась, но с момента своего основания всегда называла себя «неотъемлемой частью единой Русской Церкви». В соответствии со своим самовосприятием, она не была ни автономной, ни «независимой». Скорее, ввиду предстоящего исчезновения РПЦ в Советском Союзе, она видела себя хранительницей самобытности, традиций и структуры Русской Церкви (включая и особенно ее украинскую часть – ее первый глава носил титул митрополита Киевского и Галицкого, присвоенный Всероссийским Поместным Собором в 1918 году). Помимо Указа 362, РПЦЗ в каноническом плане также ссылалась на исторический пример кипрской диаспоры, о которой речь пойдет ниже. РПЦЗ смогла сохранить свою специфику за пределами страны относительно невредимой. В отличие от этого, положение ПЦУ двойственно: с одной стороны, ПЦУ имеет те же исторические и культурные корни, что и РПЦ МП и РПЦЗ; с другой стороны, она столкнулась с масштабным гонением в своей собственной стране; как независимая церковная структура, ее существование находится под угрозой, и она вынуждена политически адаптироваться.

• Еще до 1917 года РПЦ уже имела приходы за границей и собственное церковное управление зарубежными приходами, которые после революции органично влились в РПЦЗ. Подобным образом после окончания Второй мировой войны в 1946 году в состав РПЦЗ, основанной в 1920 году, влились священнослужители и верующие тогдашней Автономной Украинской Православной Церкви, которые были эвакуированы или бежали за границу. Что касается современной Украинской церкви, то украинские верующие и священники, ранее оказавшиеся по каким-либо причинам за границей, переходили в соответствующую зарубежную епархию РПЦ МП или РПЦЗ, для чего им необходимо было представить отпустительную грамоту от родного архиерея. Кстати, около половины священников РПЦЗ в Германии – коренные украинцы.

• Следует подчеркнуть, что представители церкви, которые в итоге сформировали РПЦЗ в 1920-е годы, оказались за рубежом вследствии гонений на Церковь в России и безбожного режима. Каноническое положение об отделении епископов или священников от церковного руководства в Петербурге и Москве было закреплено решениями Всероссийского собора 1918 года, а затем конкретизировано в указе 362 Высшего Церковного Управления от ноября 1920 года. Именно на этот указ – основанный на соборном решении всей Церкви – ссылалась РПЦЗ, объявляя о своей временной независимости от Москвы, попутно аргументируя и двумя канонами Трульского Собора, предлагая тем самым более широкий взгляд на связанные с диаспорой события, которые мы рассмотрим ниже.

Каноническое осмысление деятельности приходов Украинской Православной Церкви в Германии

I. 37. правило Трульского Собора

«Понеже в разные времена были варварския нашествия, и от того множайшие грады соделались порабощенными беззаконным, и по сей причине предстоятелю таковаго невозможно было, по совершении над ним рукоположения, прияти свой престол, утвердитися на нем в состоянии священноначальственном, и тако по преданному обычаю, рукоположения и все, что епископу свойственно, производить и совершать: того ради мы, соблюдая священству честь и уважение, и желая, чтобы порабощение от язычников отнюдь не действовало ко вреду церковных прав, постановили: да тако рукоположенные и, по вышеизложенной причине, на свои престолы не вступившие, не подлежат за сие предосуждению;[16] почему и рукоположения в разные степени клира, по правилам, да совершают, и преимуществом председания да пользуются, и всякое происходящее от них начальственное действие да будет призначаемо твердым и законным. Ибо нуждою времени и препятствиями в соблюдении точности (акривии – прим. Ред.) не должны стесняемы быть пределы управления.»

Согласно этому канону, епископ в изгнании остается законным архипастырем своей епархии, даже если он не может ее посещать. Следовательно, он может руководить своей епархией и на расстоянии. Современные средства связи значительно облегчают эту задачу. Поскольку другие каноны запрещают епископу в изгнании вмешиваться во внутренние дела принимающей епархии, его полномочия по рукоположению могут касаться только духовенства его собственной епархии, собрания которой он также может возглавлять – вероятно, через делегированных пресвитеров.

Хотя этот канон не описывает в полной мере украинскую ситуацию, поскольку говорить о «нашествиях варваров» и «порабощенных городах» было бы некорректно, его все же можно применять, поскольку дух канона определенно отражает положение православных украинцев, оказавшихся в нынешней ситуации из-за «тягот времени» и «препятствий к соблюдению Акривии». Как подчеркивает книга Педалион[17], рукоположения, совершенные таким епископом за пределами территории своей епархии, действительны, хотя это и противоречит Акрибии. Духовенство зачастую покидает родину вынужденно и по причине военных действий, либо же архиереи и духовенство не могут осуществлять свое служение в собственной епархии в полной мере или лишь в очень ограниченном объеме, как в случае с территориями, перешедшими под контроль России, или в случае насильственной экспроприации и арестов со стороны украинских властей. Как и в случае с Кипрской церковью в прошлом, можно утверждать, что существование УПЦ находится под угрозой. Поэтому епископы УПЦ остаются легитимными епископами своей епархии, даже если они не находятся в ней.[18]

При рассмотрении вопроса о распространении УПЦ на Германию следует также учитывать следующий канон:

II. 39. правило Трульского Собора

„Понеже брат и сослужитель наш Иоанн, предстоятель острова Кипра, купно со своим народом, по причине варварских нашествий, и дабы освободиться от языческаго рабства, и верно покорствовать скипетру Христианской державы, из упомянутаго острова переселислся в Геллеспонсткую область, промышлением человеколюбиваго Бога, и тщанием Христолюбиваго и благочестиваго царя нашего, то мы постановляем: да будут сохранены неизменными преимущества, данныя престолу выше наименованнаго мужа, от Богоносных отец, во Эфесе некогда собравшихся, да имеет новый Иустинианополь права Костантинополя, и учреждаемый в оном Боголюбезнейший епископ да начальствует над всеми епископами Геллеспонския области, и да будет поставляем от своих епископов по древнему обычаю. Ибо и Богоносные отцы наши рассудили, да будут соблюдаемы обычаи каждыя Церкви, и епископ града Кизическаго подчиняется предстоятелю реченнаго Иустинианополя, по примеру всех прочих епископов, подвластых вышереченному Боголюбезнейшему предстоятелю Иоанну; от котораго, когда потребно будет, и самаго Кизика града епископ да поставляется.“

Автокефалия Кипрской церкви, подтвержденная III Вселенским Собором в Эфесе (431 г.), сохранилась и во время изгнания иерархии и части верующих этой Церкви в районе Геллеспонта после арабского завоевания острова. Тем самым территориальная юрисдикция преобразовалась в персональную юрисдикцию в диаспоре.[19] Во время правления императора Юстиниана II архиепископ Кипра Иоанн вместе со своими священниками и мирянами покинул Кипрскую епархию и переехал в Геллеспонтскую епархию, где были свои канонические епископы. Там беженцы продолжили свою церковную жизнь в обычном режиме, не вливаясь в существующие структуры. Это произошло как из-за нашествий варваров, так и из-за освобождения предстоятеля из плена благодаря Божьему провидению и вмешательству императора, что сделало его снова подвластным Римской империи. По этой причине канон, о котором идет речь, предписывал полностью сохранить привилегии, предоставленные епископу Кипра каноном VIII III Вселенского Эфесского собора. Новообразованный город Юстинианополь[20] должен был пользоваться теми же правами, что и Константинополь, включая право быть автокефальным. Подобно тому, как азиатские, понтийские и фракийские провинции были подчинены константинопольскому епископу, гелеспонтская провинция или епархия Кипра должна была получить тот же статус. Архиепископ этой области должен был посвящаться своими епископами по старому обычаю, с подчинением ему митрополита Кизического. Точно так же все епископы на Кипре должны были подчиняться этому архиепископу и при необходимости рукополагаться им.[21] Поскольку это решение Вселенского Собора, оно является прецедентом, не требующим согласия принимающей Церкви – это молчаливо предполагается, учитывая авторитет такого церковного собрания и участие той самой Церкви в Соборе. Константинопольский престол сам не делегировал свои права над Кизиком Кипрской иерархии, но они были переданы ей Вселенским Собором. Эта процедура была подтверждена как каноническая Трульским Собором, и таким образом эта церковь сохранила свои прерогативы как независимая Церковь даже в изгнании.

Киприоты, живущие в изгнании, оказались в ситуации, схожей с сегодняшней ситуацией украинских беженцев: в силу чрезвычайности ситуации, то есть войны, общины УПЦ, безусловно, имеют право на существование, а значит, созданные параллельные структуры являются каноническими. Однако следует отметить, что формально УПЦ не является автокефальной церковью: она не получила томос и не провозгласила свою автокефалию, хотя, безусловно, заявила о своем пастырском долге действовать за границей. Хотя решением от 27 мая 2022 года было провозглашено отделение от Москвы, а действия УПЦ напоминают действия автокефальной церкви, автокефальный статус не был прояснен канонически. Для его полноты необходимо всеправославное соборноеподтверждение, как это произошло в случае с Кипром через Трульский Собор. На самом деле такое подтверждение должно исходить от Вселенского или Всеправославного собора. Однако в нынешней ситуации созыв такого собора практически невозможен.

И в этом заключается отличие от ситуации с РПЦЗ в 1920-е годы, когда РПЦЗ стремилась к тому, чтобы ее канонический статус был урегулирован другими поместными церквями. 2 декабря 1920 года Синод Константинопольского патриархата разработал Томос № 9084, который должен был регулировать организацию Церковного Управления РПЦЗ, бежавшей и эмигрировавшей в то время из Советского Союза. По словам Г. Зайде, «это разрешение давало русским иерархам практически автономный статус в регулировании их церковных дел [...]. На практике русские епископы в Константинопольском церковном округе отныне управляли русскими приходами совершенно независимо от патриарха и рассматривали эту область как отдельную епархию [...]». [22] В указе того времени также был сформулирован конкретный перечень задач для русских епископов: «Вы будете печься о том, чтобы посылать священников, антиминсы, проповедников и все необходимое им, лично посещать их, рассеивать своими наставлениями сомнения, которые могут возникнуть, положить конец конфликтам и вообще выполнять все необходимое для того, что предлагает Церковь и религия для утешения и ободрения русских христиан.“[23]

Единственным органом в Германии, через который можно было бы провести официальное[24] соборное подтверждение каноничности заграничных структур УПЦ, является ОБКД.[25] Однако такое подтверждение также маловероятно. По крайней мере три члена ОБКД, вероятно, будут против присоединения УПЦ:

Две русские епархии в Германии, РПЦ МП и РПЦЗ, вряд ли согласятся на принятие УПЦ в ОБКД, поскольку они, скорее всего, поставят под сомнение квазиавтокефальный статус УПЦ. 

В частности, это относится к епархии МП. Поставление «контр-епископа» для Херсона или Бердянска – явное тому подтверждение. Однако из-за неясности ситуации это может относиться и к РПЦЗ. На данный момент она приняла в свою юрисдикцию большое количество верующих и духовенства, причем у духовенства есть отпускные грамоты от родных епископов, что свидетельствует о признании епископата УПЦ.

Константинопольский патриархат, скорее всего, будет в свою очередь претендовать на эти приходы. Во-первых, потому что он основал ПЦУ и принципиально придерживается мнения, что вся УПЦ должна быть поглощена новой украинской автокефальной структурой, инициированной Константинопольским патриархом. Во-вторых, потому что, согласно представлениям Константинопольского патриархата, Украинская церковь не имеет права на зарубежные общины, как это регламентировано в Томосе ПЦУ (впрочем, как было сказано, последняя не придерживается этого положения). По логике Константинопольского патриархата, украинские приходы должны были бы подчиняться либо Германской митрополии, либо, что более вероятно, бывшей «Украинской автокефальной православной церкви в диаспоре», которая с 1995 года является частью Константинопольского патриархата.

Помимо маловероятного соборного общеправославного признания УПЦ в Германии, существует и другая проблема. Хотя канон 39 позволяет Кипрской церкви существовать в изгнании, он также требует, чтобы это было только временное состояние, что, в свою очередь, означает, что церковь должна будет вернуться на свою территорию после окончания чрезвычайной ситуации. Таким образом, после окончания войны приходы УПЦ должны быть распущены, а украинцы, желающие остаться в Германии, должны будут перейти в одну из уже представленных здесь епархий. Пока неясно, будет ли УПЦ готова пойти на это. В резолюции от 27 мая 2022 года говорится: «Очевидно, что многие наши соотечественники вернутся на родину, но немало и тех, кто останется за границей навсегда». Документ не раскрывает, придется ли тем украинцам, которые останутся за границей, подчиниться юрисдикции, уже представленной в Германии после окончания войны, или же о них продолжат заботиться в общинах, находящихся под юрисдикцией УПЦ.

В заключение следует отметить, что независимость или «автокефалия» Украинской Православной Церкви могла бы сохраниться и в диаспоре после теоретически возможного завоевания страны Россией – даже если бы автокефальная церковь, ответственная за соответствующую каноническую территорию, не согласилась бы на это. Таким образом, территориальный принцип церковной организации может быть приостановлен при особых обстоятельствах[26], но только до тех пор, пока эти обстоятельства существуют, то есть пока верующие и иерархия живут в изгнании – киприоты окончательно вернулись на свою родину Кипр после 715 года, а Кизик вернулся под юрисдикцию Константинополя.

Как долго может просуществовать временное церковное положение и при каких обстоятельствах оно отменяется или видоизменяется в нечто новое – вопросы, которые необходимо оставить открытыми при рассмотрении диаспоры и ее истории на сегодняшний день. Сегодняшняя украинская диаспора в любом случае является ярким примером сложности этой проблемы.

[1] D. Heller, Orthodoxe ukrainische Kirchengemeinden in Deutschland. Ein Überblick, Bensheim 2024 // https://konfessionskundliches-institut.de/allgemein/orthodoxe-ukrainische-kirchengemeinden-in-deutschland/

[2] Константинопольский патриархат обосновывает эту позицию интерпретацией канона 28 Четвертого Вселенского Халкидонского собора. Согласно данному толкованию, только Константинопольский патриархат имеет право заботиться обо всей диаспоре. Соответственно, ни одна другая автокефальная церковь, даже если она является крупным патриархатом и многие ее верующие живут в так называемой диаспоре, не обладает полномочиями за пределами своей собственной канонической территории. Митрополит Максим Сардиский выводит эту прерогативу Константинополя из его первопрестольного положения в православии: «Даже если бы не существовало двадцать восьмого канона (Халкидонского) и более ранних канонов, сам факт, что Вселенский патриарх является первым епископом, дает достаточное основание для того, что он один обеспечивает те новые церковные структуры, которые еще не достигли зрелости автокефалии». Engl.: “Even if canon twenty eight and the earlier canons did not exist, the mere fact that the Oecumenical Patriarch is the first bishop provides a sufficient basis for him alone to take care of those new ecclesiastical bodies which have not yet reached the age for autocephaly”. – Максим, митрополит Сардиский, The Oecumenical Patriarchate in the Orthodox Church, Салоники 1976, с. 311.

Однако большинство других автокефальных Поместных Церквей не согласны с такой позицией Константинопольского патриархата по отношению к православной диаспоре. Вопрос диаспоры, то есть существования нескольких епископов или епархий на одной и той же территории в так называемой диаспоре, интенсивно рассматривался представителями православных Церквей, в особенности в 2000-х годах. Целью было найти каноническую и устойчивую структуру для Православной Церкви в диаспоре к Святому и Великому Собору на Крите в 2016 году. В качестве временного канонического решения на 45-й предсоборной Всеправославной конференции 12 июня 2009 года было принято решение о создании епископских конференций в различных странах диаспоры. Они призваны выразить единство Православия и дать ему возможность выступать перед обществом с общей для всех позиции. В Германии это ОБКД, председателем которой является митрополит Германии и экзарх Центральной Европы Константинопольского патриархата Августинос (Ламбардакис). Однако на сегодняшний день в диаспоре не существует постоянной канонической структуры. Константинопольский патриархат заявляет о своих правах на всю диаспору, в то время как другие Поместные Церкви до сего дня не признают этих прав.

[3] Обзор и анализ статистических данных см. Томас Бремер, Welche orthodoxe Kirche in der Ukraine ist die größte? / Which orthodox church in Ukraine is the largest? https://publicorthodoxy.org/2022/11/09/ukraine-largest-church.

[4] https://konfessionskundliches-institut.de/allgemein/orthodoxe-ukrainische-kirchengemeinden-in-deutschland/.

[5] Список можно посмотреть на сайте https://konfessionskundliches-institut.de/wp-content/uploads/2023/11/Gemeinden-der-Ukrainischen-Orthodoxen-Kirche-29.11.2023.pdf.

[6] Однако Московский патриархат пока не сделал официального заявления по поводу диаспоры УПЦ и не признает провозглашенную независимость этой Церкви.

[7] «Эти общины не имеют отношения к ОБКД, поскольку, по мнению Московского Патриархата, они не могут быть непосредственно подчинены митрополиту Онуфрию, и, с другой стороны, Константинопольский Патриархат признает автокефальными только основанную им ПЦУ». Д. Халлер, указ. соч.

[8] Примечание редакции: 12-13 октября 2024 года в Кельне в рамках «учредительного общего собрания» была основана новая церковная организация, которая называет себя «Украинским патриархатом в Германии и Европе», поминает Филарета (Денисенко) как своего главу и считает себя правопреемницей ликвидированного в 2019 году Киевского Патриархата. Главой этой структуры был назначен «епископ» Владимир Чайка, бывший клирик РПЦЗ в Германии, в 2002 году запрещенный в священнослужении, а затем перешедший к Филарету. Согласно коммюнике учредительного собрания, новая «церковь» состоит из 4 епископов в Европе. 19 октября 2024 года синод Киевского Патриархата при Филарете (Денисенко) объявил Чайку раскольником и в свою очередь лишил его сана.

[9] Соответственно, общины этих Церквей могут быть найдены на сайтах https://rokmp.de/de/churches/ и https://rocor.de/de/gemeinden.html.

[10] https://news.church.ua/2022/05/27/postanova-soboru-ukrajinskoji-pravoslavnoji-cerkvi-vid-27-travnya-2022-roku/.

[11] Orthodoxes Forum 36 (2022) 83 f.

[12] Необходимо отметить, что указ 362 имеет свои корни в постановлениях Поместного Собора 1917–1918 гг., ср.: Николай Артемов, Поместный Собор 1917–1918 гг. как основа и источник Постановления № 362 от 7/20 ноября 1920 г. // Владимир Воробьев (Hg.), 1917-й: Церковь и судьбы России. К 90-летию Поместного Собора Патриарха Тихона. Материалы Международной научной конференции, Москва 2008.

[13] Указ опубликован в том числе на сайте синода РПЦЗ: https://www.synod.com/Istoria/ukaz_362.html. Выделено автором.

[14] http://moseparh.ru/zhurnaly-svyashhennogo-sinoda-ot-12-marta-2024-goda.html.

[15] Ср. KNA 2024 01-04, 38.

[16] Целый ряд таких епископов, по-видимому, принимал участие в самом Трульском Соборе. Heinz Ohme, Concilium Quinisextum. Das Konzil Quinisextum. Übersetzt und eingeleitet von Heinz Ohme, Fontes Christiani. Zweisprachige Neuausgabe christlicher Quellentext aus Altertum und Mittelalter, Turnhout 2006, с. 122.

[17] Никодим Святогорский – (Νικόδημος, ὁ Ἁγιορείτης, Ἀγάπιος, ὁ ἱερομόναχος), Πηδάλιον τῆς νοητῆς νηὸς τῆς μίας ἁγίας καθολικῆς καὶ ἀποστολικῆς τῶν ὀρθοδόξων Ἐκκλησίας ἤτοι ἅπαντες οἱ ἱεροὶ καὶ θεῖοι Κανόνες τῶν ἁγίων καὶ πανευφήμων Ἀποστόλων, τῶν ἁγίων oἰκουμενικῶν τε καὶ τοπικῶν συνόδων καὶ τῶν κατὰ μέρος θείων Πατέρων, Афины 1982, с. 252. 

[18] Следовательно, к примеру, назначение Московским патриархатом встречного епископа в Херсоне неканонично, однако назначение или признание Константинопольским патриархатом Епифания (Думенко) главой ПЦУ с епископами как параллельной церкви также критично, поскольку епископы ПЦУ канонически хиротонисаны и не являются раскольниками, а потому имеют полноценное апостольское преемство; кроме того, на местах нарушается принцип «один город – один епископ». Действия обоих патриархатов в Украине канонически сомнительны. Синод РПЦ МП юридически опирается на указ 362, который (в условиях гражданской войны в России) открыл возможность таких временных реорганизаций на высшем уровне. Таким образом, проводятся достаточно неожиданные параллели с большевистскими гонениями и Гражданской войной в России (Information Orthodoxie 156 [02.01.2024] 13). В Бердянской епархии в настоящее время также служит новопоставленный епископ – Лука (Волчков), викарий патриарха, ранее возглавлявший Искитимскую епархию Сибири. Он прибыл в Бердянск в конце мая 2023 года и совершил свою первую Божественную литургию в городе 28 мая. (Information Orthodoxie 140 [23. Mai 2023] 23f.; https://spzh.news/ru/zashhita-very/73878;https://pravoslavie.ru/153906.html). Можно также вспомнить о других прецедентах, например, о перемещении границ во время Второй мировой войны или других вооруженных конфликтов.

[19] Πηδάλιον, с. 253.

[20] Титул архиепископа Кипра до сего дня служит напоминанием об этом историческом эпизоде, который, кстати, длился около 7 лет: Архиепископ Новой Юстинианы и всего Кипра. Сравни Heinz Ohme, указ. соч., с. 126 или Устав Кипрской Церкви: https://churchofcyprus.org.cy/katastatikos_xartis_tis_ekklisias.

[21] Πηδάλιον, с. 253.

[22] Георг Зайде, Geschichte der Russischen Orthodoxen Kirche im Ausland, с. 17. Ср. Андрей Фастовский, Die kanonische Grundlage der Russischen Orthodoxen Kirche im Ausland und der pastorale Beitrag der Vertreter ihrer deutschen Diözese zum „Akt der kanonischen Gemeinschaft“ (1991-2002), Дисс. 2023, с. 62-70.

[23] https://www.rocorstudies.org/ru/2017/06/19/gramota-vselenskogo-patriarhata-9084-o-russkih-bezhentsah/.

[24] Однако Православие знает и другие способы осуществления соборности вне формальных епископских собраний. В качестве примера можно привести ПЦА в США. Эта православная Церковь поддерживает евхаристическое общение со всеми другими Поместными Православными Церквами, представленными в США, и является неотъемлемой частью соборной жизни в этой стране, хотя Константинопольский Патриархат не признает ее автокефального статуса.

[25] http://www.obkd.de. Там же вы найдете список членов и устав ОБКД.

[26] Однако сам территориальный принцип является спорным. В 34-м апостольском правиле термин «ἔθνος» трактуется, с одной стороны, как «народ» или «нация» (сербы, румыны, ...), а с другой – как «провинция» или демаркированная территория. Два известных канониста XIX и XX веков, Сагуна и Радич, вступили в ожесточенный спор по поводу этого определения. Радич понимал этот канон в том смысле, что «ἔθνος» следует рассматривать не в значении «gens» (народ), а как «provincia» (отдельную политико-административную единицу), поскольку Христос придал Церкви «космополитический характер, исключающий все, включая национальный популизм». Сагуна же использовал тот же канон для своего толкования, которое, по мнению Радича, является буквальным, но не верным по смыслу, и понимает «ἔθνος» как «народ». Критикуя определение Сагуны, Радич ссылается на канон 9 Антиохийского собора, где «ἔθνος» трактуется в смысле административной единицы.

Следуя Сагуне, новый Устав Румынской Церкви содержит четкое толкование термина «ἔθνος» в значении «народность» применительно к каноническому праву Православной Церкви. Соответственно, «народ» или «нация» рассматривается как критерий для разграничения и конкретизации юрисдикции автокефальной Церкви. Как видно из этого, Румынская Православная Церковь применяет термин ἔθνος не к провинции или православным христианам в границах Румынии, а скорее к православным христианам, принадлежащим к «румынской нации» и живущим за пределами страны. Многие румынские авторы подчеркивают важность православия для румынского народа и служения Церкви Отечеству как патриотического долга. См. подробно Organisations- und Funktionsstatut der Rumänischen Orthodoxen Kirche (2011) (Deutsch Rumänische Theologische Bibliothek (DRThB) Band 2), übersetzt, eingeleitet und herausgegeben von Anargyros Anapliotis, mit einem Geleitwort von Metropolit Serafim von Deutschland, Zentral- und Nordeuropa, Сибиу-Мюнхен 2012, с. 21.