О Церкви, политике и культуре общения

Интервью с Высокопреосвященнейшим Марком, митрополитом Берлинским и Германским от 20 февраля / 4 марта 2024 г.

Высокопреосвященнейший митрополит Марк выразил свою обеспокоенность политическим климатом в России. Для него, война может иметь разносторонние причины, но ни коим образом не может быть оправдана. Слово «победа» в молитвах православной Церкви, по его словам, должно употребляться, в основном, в одном смысле: как победа над грехом, который приводит к насилию, убийству и войне.

В редакции Вестника долго обсуждали, должна ли Церковь, или отдельная епархия, давать свою оценку политическим событиям и в какой форме ее предлагать вниманию общественности. Как и следовало ожидать, беседа владыки Марка вызвала весьма противоречивые комментарии и требования более резкого осуждения или, наоборот, оправдания тех или иных действий и людей.

В настоящем выпуске Вестника мы публикуем не только текст снятого на видео интервью, но хотим и ответить на некоторые из комментариев.

Вестник: Владыко, Московская патриархия в известной степени оправдывает войну на Украине и называет ее борьбой за христианские ценности, а украинский народ — заложником западных враждебных действий. За богослужением в Русской Церкви по-разному молились за разрешение этого военного конфликта. В Московской епархии, например, читают молитву, которая вызвала смущение среди некоторых священников и верующих. Спорный отрывок этой молитвы звучит так: «Брани, хотящие, ополчишася на святую Русь, чающие, разделити и погубити единый народ ея. Восстани, Боже, в помощь людям твоим и подаждь нам силою твоею победу.»

Митрополит Марк: Я лично не употреблял никаких резких выражений. В отношении войны, я думаю, что она ни коим образом не может быть оправдана. Убийство, причем как-бы государственное убийство, не может оправдываться. Мне непонятна эта позиция Московского патриархата. Я ее не разделяю и не могу никак зашищать. Я понимаю, что то, что привело к данной ситуации – во многом было несправедливо направлено против России, против русского народа. Но страдает больше всего украинский народ. Мы, конечно, можем считать, что это один народ, но это не оправдание, если люди встают в защиту своей родины.И то, что это их родина – неоспоримо. Поэтому ничего в этом отношении не может быть оправдано. Можно оправдать только стремление к миру со всех сторон.

Вестник: А что Вы ответите людям, которые смущаются этим словом: «Подаждь нам силою Твоею победу?»

Митрополит Марк: Я думаю, что любая желаемая победа в этом отношении будет несправедливой. Победа только за нечистым, который пожелал этой войны. Для христианина, я считаю, никакая победа не будет оправданной.

Вестник: Мы молимся за «победу православных христиан» против «сопротивных». Впринципе, это слово присутствует в нашей богослужебной практике?

Митрополит Марк: Оно присутствует, но имеет в виду, прежде всего, духовную победу. Духовную победу над духовной немощью, которая выражается именно в войне. Война – это признание своей немощи, своей крайней несостоятельности и полного отсутствия христианского восприятия.

Вестник: Русская Церковь и многие люди эту войну зачастую называют братоубийственной или междоусобной. Их упрекают в том, что они отрицают суверенность украинского государства. Как Вы к этому относитесь?

Я не человек, который разбирается в вопросах национальности и который мог бы давать на них ответы. Я считаю, что это два очень близких народа. Они уже состоялись, к сожалению, благодаря коммунистам. Коммунисты хотели два места в ООН. Большевики этого хотели, и они стали разделять. Хрущёв был украинцем и все это с тех пор идет. Но это мое мнение. Я не часть этого народа, поэтому я не могу судить так, как может судить специалист по национальным вопросам.

Вестник: С другой стороны, блаженнейший митрополит Онуфрий, в свою очередь, еще в начале войны говорил, что Каин восстал против своего брата Авеля. И УкраинскаяПравославная Церковь всячески поддерживает украинскую армию в текущей войне.Могла ли она оставаться нейтральной?

Митрополит Марк: Я думаю, что она не могла оставаться нейтральной. Она часть своего народа. Она должна молиться о тех людях, которые отдают свою жизнь за свою родину. И это борьба страшная, отчаянная. Ничего другого я не могу сказать в этом отношении.

Вестник: Архиереи Русской Зарубежной Церкви многократно выражали свою поддержку лично блаженнейшему митрополиту Онуфрию, всей Украинской Церкви и Украинскому народу. Но, с другой стороны, они не поддавались давлению со стороны скорее западной общественности, чтобы односторонне осуждать президента Путина и святейшего патриарха Кирилла за, как это обычно говорится, «беспрецедентное и неспровоцированное нападение на Украину». Можно ли сказать, что Русская Зарубежная Церковь здесь следует по некоему среднему пути?

Митрополит Марк: Безусловно, мы здесь занимаем среднюю позицию, мы поддерживаем и русских, и украинцев. У нас никогда не делали разницы между украинцами и русскими. С самого начала Зарубежной Церкви в ней, я думаю, было больше, как тогда говорили, южно-русских, чем северо-русских. Деление на украинцев и русских возникло только позже. Мы в этом отношении не видели разделения и причины для разделения. И мы, конечно, видим тесные связи между людьми с одной и с другой стороны деления. Мы знаем о многих украинцах, которые живут в России и любят Россию. И знаем наоборот о многих русских, которые живут на Украине и любят Украину и украинский народ. У нас нет разделения, и мы его не желаем. Если другие, безумные, хотят это разделение, то это их дело, которому мы не хотим способствовать.

Вестник: В России существуют священники, которые резко осуждают войну и российское правительство. В некоторых случаях они подпадают под довольно жесткие церковные и правовые меры. Напоминают ли такие случаи дух ГДРовской Германии, в которой Вы выросли?

То, что заключается в осуждении этих священников, на мой взгляд, неоправданно, не правильно и не имеет никаких церковных, правовых и церковноправовых обоснований.

Вестник: От Вас лично, и от Зарубежной Церкви вообще, иногда ожидается реакция против такого жесткого обращения с инокомыслищами в России, особенно если это касается священников. Совсем недавно прошумела история с протоиереем Алексеем Уминским, который, как это в первый момент выглядело, за отказ читать ту молитву за победу, был запрещен. Но он три раза отказывался приходить в церковный суд и несколько дней спустя перешел в Константинопольский патриархат. Оказывается, что Вы не зря не стали заступаться за него?

Митрополит Марк: Ну, если человек нарушает правила Церкви – в данном случае необходимость появиться перед церковным судом, когда его вызывают –, тогда он должен считаться с тем, что его будут осуждать. Он сам себя осуждает своим неявлением. Я не могу принимать его уход из Русской Церкви, его бегства, скажем, его незаконное бегство и незаконное подчинение другому патриархату. А с другой стороны, я, конечно, не могу осуждать его поступки, которые привели к этому.

Вестник: Константинопольский патриархат, когда его перенимал, аргументировал тем, что причины его извержения «были обусловлены не церковными критериями, а в связи со справедливым несогласием данного клирика с войной в Украине». То есть, есть доля правды в этом аргументе?

Митрополит Марк: Эта логика Константинопольского патриархата априори неправильна. Константинопольский патриархат считает, что они имеют право быть апелляционной инстанцией для всех. Мы этого не признаем. Это не правовая и не церковная точка зрения.Поэтому мы здесь чувствуем фальш во всем этом. По мирскому, Константинопольский патриархат прав: Он оправдывает человека, который, на мой взгляд, неправедно был осужден. Но мы этого права не признаем за Константинополем. Жалко человека, который настолько углубился в свою неправоту, что он неправильно поступил. Он мог оправдываться перед судом, а мы не знаем результат суда. Сейчас мы знаем, что он правильно осужден.

Вестник: Насколько такие случаи обусловлены, может быть, недостаточной культурой общения в Московской Патриархии, тем, что в немецком называется Diskussionskultur?

Митрополит Марк: Это безусловно присутствует, отсутствие культуры во многих вопросах.

Вестник: В Зарубежной Церкви тоже бывало много сложных ситуаций. Покойный митрополит Виталий, первоиерарх Русской Зарубежной Церкви до 2001 года, резко отрицательно отнесся к Вашим шагам к сближению с Московской Патриархией. Тогда старшие архиереи за Вас заступились. Позже, и вплоть до самого восстановления канонического единства между Зарубежной Церковью и Московским Патриархатом,были противники этого воссоединения среди верующих и священников. Отличается ли Зарубежная Церковь другой культурой общения, чем в Московской Патриархии принято?

Митрополит Марк: Само это развитие событий показывает, что у нас другая культура, при которой мы можем высказываться по-другому, чем наши старшие архиереи. В конечном итоге такие взгляды могут и возобладать. Тогда был один митрополит Виталий, а были остальные архиереи. У них была своя точка зрения, которая, в конечном итоге, возобладала.

Вестник: Благодарим Вас, владыко!

Отзыв Редакции на комментарии к видео-публикации

Интервью митрополита Марка вызвало ряд комментариев. Редакция «Вестника Германской епархии» решила откликнуться на них. Само интервью было откликом на возникшие вопросы. В комментариях мы видим палитру мнений по поводу мыслей владыки, некоторые выходят далеко за рамки этой палитры, доходя до прямых нападений на личность иерарха. Попытаемся разобраться.

Поводом для интервью было отношение администрации Московской Патриархии к священнослужителям, либо не принявшим предписанную «Молитву о Святой Руси», либо заменявшим в ней, слово «победа» на слово «мир». Последовали канонически сомнительные запреты в священнослужении, и даже лишение сана. В Германской епархии эта молитва не была принята и не обсуждалась. Так или иначе, здесь немыслимо, чтобы священнослужителя заставляли вопреки его совести произносить новосоставленную молитву. Вопрос обсуждался бы соборно, но не приводил бы к принудительным административным мерам.

В интервью митрополит Марк назвал это «культурой общения» и отметил свободу внутри РПЦЗ. Логично, что вопросы коснулись термина «победа», отношение к войне, в частности братоубийственной, и случая с о. Алексеем Уминским.

Владыка по поводу «культуры общения» и заявленной им свободы в РПЦЗ привел пример из собственной жизни, когда эта свобода в свое время выразилась в несогласии большинства архиереев с позицией главы РПЦЗ, митрополита Виталия. В комментариях оспаривается, что такое большинство было, и в этой связи (уже по ту сторону палитры) выливаются целые ушаты отрицательных выражений и ложных утверждений, касающихся личности главы Германской епархии, митрополита Марка, в частности его отношения к митрополиту Виталию. В утверждениях этих преобладают мифы, несоответствие с историческими фактами (факты см. «Вестник» № 6/2001). Действительно, владыка Марк в то время видел, что вынужден противостать грозившему тогда Русской Зарубежной Церкви сужению церковного восприятия. Некоторые комментарии дышат той самой ослепленной узостью. Так, например, в нападении на мнимое «экуменистическое влечение» владыки Марка, которого никогда не было. Но факт, что — вместе с большинством архиереев РПЦЗ — владыка Марк отверг нападение «за экуменизм» на Сербскую Церковь, которой он оставался верен, равно как и Иерусалимскому Патриархату и Афону (при всех сложностях). Следует отметить, что все шаги в этом направлении принимались соборно, в чем можно убедиться, прочитав опубликованные протоколы Архиерейских соборов РПЦЗ второй половины 1990-х годов.

Характерно при этом, что Архиерейский собор РПЦЗ ведь именно владыку Марка отправлял в то конфликтное время разбираться как по делам Афона, так и по захватам монастырей на Святой Земле. Это — свидетельство. А утверждения в этих тематически далеко уводящих и достаточно враждебных комментариях содержат множество старых искажений. Это мнения тех, кто давно ушел из реальной Русской Зарубежной Церкви, порвал с ней и создает свой иной церковный уголок на основе своих мифов.

❝ Но он никогда не был готов сводить всю жизнь Церкви к перегибам. Есть иные измерения церковной жизни, которые владыка видит и учитывает.

В частности, митр. Марку приписывается некая бывшая узость в вопросах отношения к Московской Патриархии. Якобы владыка называл митрополита Сергия (Страгородского), «ересиархом», который «потерял апостольскую приемственность» (орфография автора комментария). Такого владыка Марк, конечно же, не говорил. Здесь желаемое выдается за действительное. Факт: его отношение к административному и партийному подходу внутри Московской Патриархии, там, где он есть, всегда было и остается критическим. Если не одобрял тогда, то и сейчас не одобряет сталинизм. Но он никогда не был готов сводить всю жизнь Церкви к перегибам. Есть иные измерения церковной жизни, которые владыка видит и учитывает. То же проявляется в интервью.                                                                                                                                     

Что касается митр. Сергия (Страгородского), то захват власти в Церкви был. Как для самого владыки Марка, так и для Германской епархии, а далее и всей РПЦЗ, определяющим было, однако, именно церковно-каноническое отношение митр. Кирилла Казанского (Смирнова), что в том числе ясно отображалось на страницах «Вестника» (напр. № 6/2003). Если отдельные архиереи РПЦЗ могли, действительно, считать МП «безблагодатной», то официально это никогда не заявлялось, поскольку не соответствовало общецерковному подходу РПЦЗ. Яркий тому пример: На Архиерейском соборе 1938 г. при председательстве митрополита Анастасия (Грибановского) зарубежные иерархи постановили, «что прибывшее из России духовенство, сразу допускается к молитвенному общению в РПЦЗ», потому что «грех митрополита Сергия не простирается на подведомственное ему духовенство». Последняя фраза есть прямая цитата свт. Кирилла Казанского, на позицию которого митрополит Анастасий ссылался на соборе. В дальнейшем история сложилась таким образом, что указанное постановление было забыто даже иерархами РПЦЗ, что в известной мере привело к тому, что в Зарубежной Церкви могло образоваться некое, пусть и небольшое, ригористическое крыло. А когда после распада СССР настало время церковного и научного диалога, то выяснилось, что среди «непоминающих» свв. Новомучеников есть авторитетнейший иерарх, мудрая позиция которого уже принята РПЦЗ и которую готовы понять и принять в МП. Но для «зилотов» в РПЦЗ свт. Кирилл к тому времени был уже недостаточно строг, а открытый для истины архиепископ Марк «непоследователен» в своих взглядах.

❝ А когда после распада СССР настало время церковного и научного диалога, то выяснилось, что среди «непоминающих» свв. Новомучеников есть авторитетнейший иерарх, мудрая позиция которого уже принята РПЦЗ и которую готовы понять и принять в МП.

Неприемлемо было для РПЦЗ ложное толкование Рим 13:1-5 о богоборческой «власти от Бога» и, соответственно, отношение ко свв. Новомученикам, отвергавшим утверждение, что эта власть "Богом благословенная". Но то и другое, а также третье – «экуменизм» – было на принципиальном уровне исправлено Архиерейским Собором Московского Патриархата в 2000 году. После этого начатый владыкой Марком в 1990-х гг. процесс диалога углубился. Архиерейский собор РПЦЗ во главе с митрополитом Виталием (Устиновым) в 2000 году поставил арх. Марка главой соответствующей «Комиссии о единстве». В 2003 г. последовал следующий этап, который принял официальную форму встречных Комиссий по диалогу и привел к подписанию «Акта о каноническом общении» причем «внутри единой Русской Церкви». Результат решительно отличается от приписываемого в одном из комментариев административного подчинения, дословно: «передачей ее [РПЦЗ] под управление нераскаявшейся МП» при каких-то якобы обещаниях «принести публичное раскаяние». Для верного понимания следует обратиться к документам, прочесть как сам «Акт», так и предшествовавшие ему, опубликованные документы Комиссий, предварительно принятые Синодами и Соборами (см. www.synod.com).                                                                                                                                                                                   

По вопросу «национальному» митр. Марк отмечает две вещи: во-первых он — скажем кратко: «немец». Поэтому он считает, что не может себе позволить говорить так, как будто он член будь-то единого народа, будь-то трех, будь-то «триединого». Это честное самоограничение. Непонятно, чем оно вызывает раздражение. Во-вторых он «не специалист» в национальном вопросе. Комментарий-замечание, что де нечего и высказываться, «если не компетентен во всех вопросах в целом», тоже звучит странно. Но при своем этом самоограничении, владыка Марк ведь ясно указывает на среду, в которой он определился в отношении Православия и России. Там русские, украинцы и белорусы не враждовали, отсутствовал националистический радикализм. Разумеется, радикалы в эмиграции тоже существовали. Имелась в зарубежье и «Украинская автокефальная церковь». Владыка просто указывает на свой иной и положительный послевоенный опыт отсутствия разделения и вражды. Это — желанное, а то, что сейчас поднялось противоположное, его не радует.

Более того, владыка Марк в раннем детстве пережил войну, лично знает ужасы ее. Далее, в юношестве, он жил под коммунизмом. Он равно отвергает нацизм, как еще прежде его родители. Один комментатор дописался даже до такого воинственного высказывания: «Да, видно придется еще раз посетить Германию на танках...». Владыка в 12-летнем возрасте видел советские танки в Берлине, когда они подавляли восстание рабочих в Восточной Германии 17 июня 1953, о котором в СССР знать было не положено так же, как и о восстаниях в лагерях после смерти Сталина.

Те, однако, кто услышали «однобокость», вероятно не знают, что владыка Марк неоднократно выступал против односторонности, а также в самый обостренный период уже отметил, что и Западные страны («мы на Западе») несут немалую ответственность за этот конфликт. Всё это имеется на сайте «Вестника».

Также, что касается разочарованных ожиданий по поводу отсутствия темы гонений на УПЦ, по этому на сайте «Вестника» и в журнале (№ 1/2024, С. 37-40) опубликовано «Обращение к членам бундестага»,  т. е. к парламенту за подписью обоих архиереев Германской епархии. Помимо этого обращения, лично владыка Марк и редакция Вестника опубликовали целый ряд статей и видео-обращений на немецком и русском языках, в которых сообщается о гонениях на каноническую Украинскую Православную Церковь. Германская политика и общественность, которые достаточно однобоко и слепо следуют нарративу Украинского правительства, несмотря даже на свидетельства ООН об ущемлении религиозных прав на Украине, призываются нашими архиереями заступиться за законные права УПЦ. Разумеется, в наших храмах постоянно звучит молитва о гонимой Церкви на Украине и поименно поминаются арестованные митрополиты.

Отношение к войне и победе. Здесь два разных уровня. Духовный и социально-политический. Стоит прислушаться к словам иерарха. Пусть его утверждение, что никакая война не может быть «оправдана» непривычно для слуха. Но суть ведь в том, что война есть следствие греха, а грех — дело сатаны. Дела сатаны нельзя оправдывать. Это совершенно однозначная и чисто духовная перспектива. Это не «толстовство», а вполне согласно тому, что пишет философ Иван Ильин в книге «О сопротивлении злу силой». В грехе применения силы надо каяться, даже и особенно, если ты лично или народ оказался неспособным решить проблему иным путем.

❝ Куда уводит душу триумфализм, и из какой потребности он рождается? Способствует ли он покаянию?

В комментариях приведена известная цитата из письма свт. Александрийского Афанасия монаху Аммуну. Святой Афанасий отличает личный произвол убийства (по-немецки: Mord) от защиты народа, женщин и детей, от варваров.  Если защита страны похвальна, то это все же трагическое развитие ситуации, беда и скорбь, бессилие человека решить вопрос иным путем. И если это горькая необходимость, то по-христиански следует обратить внимание на это свое несоответствие, а не хвалиться. Самовосхваление развращает души, уводит от Бога, ожесточает сердце. Именно поэтому к данной цитате следует присоединить 13-е правило свт. Василия Великого. Святитель назначает воинам, обагрившим свои руки кровью, трехлетнюю епитимью с воздержанием от Причастия. Возможно, что эта духовная перспектива поблекла в умах. Куда уводит душу триумфализм, и из какой потребности он рождается? Способствует ли он покаянию? В некоторых комментариях указывают на «нераскаянность» как на беду, но совсем в другом контексте. А беда — вот она здесь.

Как это? С одной стороны — «Нерукотворный Спас», тот, что на щите на памятнике Минина и Пожарского, а с другой: богоборческая красная звезда при серпе и молоте? Уничтожение свв. Новомучеников и Церкви происходило под этими знаками воинствующего атеизма. Он еще не изжит. Данное смешение являет болезненную проблему современной России, она не меньше, чем проблема и роль нацистской символики в среде противоположной стороны. Выход не был осуществлен. И неважно, кто этим воспользовался. Надо же посмотреть на самих себя, если мы православные христиане. Война эта — следствие наших греховных установок. Не осмыслен духовный подвиг Новомучеников, не выращена должным образом любовь на просторах Руси, не охватил покаянный дух. Вот она и пришла — война: Божие попущение и вразумление. Верно, что Святые Отцы считались с войной как реальностью грешного мира, но они не советовали хвалиться — в этом ключе князья русские, по горькой необходимости бравшие в руки оружие, позже постригались в монахи. Насколько видна сейчас эта перспектива?

И в совершенно той же перспективе владыка Марк говорит о том, что «победа» должна быть духовной, что в молитве на первом месте стоит именно духовная победа. Пусть это не отменяет, в крайнем случае, внешнюю победу над «варварами», «агарянами» или как в литургии св. Василия Великого над «браней хотящими», но без духовного начала в глубине, как показывает история России последнего века, внешняя победа может оказаться даже разрушительной для духа народа, и в последствии война может повториться и даже разрастись.

Поэтому мир в иерархии ценностей выше победы, и поэтому заменить слово «победа» словом «мир» не предосудительно. Потому что подлинный мир, на самом деле, есть глубочайшая победа. И того и другого так не хватает в современной жизни. Притом мир внешний, к сожалению, оказывается лишь временным, потому что может далеко отстоять от духовного внутреннего мира - подлинного, который состоит в полном согласии с волей Божией. Он именуется Царствием Божиим, которое «внутрь нас», как в смысле того, что он в сердце, так и в смысле того, что он может и призван царить между нами. Вот о чем, по сути, сдержанно и кратко говорит владыка Марк.

❝ Поэтому мир в иерархии ценностей выше победы, и поэтому заменить слово «победа» словом «мир» не предосудительно. 

Поэтому так скорбно читать комментарии, преисполненные враждебностью. Зато столь утешительно видеть умиротворяющие ответы на них о том, что архиерей говорит взвешенно и корректно.

Наконец, владыка решает вопрос о церковном суде последовательно в духе канонов. Он жалеет о. Алексея Уминского, и это в частности потому, что считает его выбор неверным. Не приходить на суд, будучи троекратно вызванным, есть нарушение церковного права как такового и ослабляет свидетельство. Говорили, что результат суда предрешен и поэтому не стоило туда приходить. Для владыки этот аргумент недействителен потому, что он считает необходимым поступать в любом случае согласно церковным правилам. Он подчеркивает при этом, что сами действия, которые ставятся в вину о. Алексею Уминскому, он предосудительными не считает — однако, с точки зрения владыки, тем более жалко, что дух канонов был нарушен и подсудимый осужден как бы правильно. Итак, со своей стороны подсудимому действовать следовало - совершенно независимо от результата - в духе канонов. Таково мнение владыки.

Ради глубочайшего мира человека с Богом, Сын Божий «средостение вражды разрушив», принял распятие «посреде земли», в центре земного бытия. Никакой земной мир без Христа не устоит. На Крест нам подобает взирать. Поэтому в Германской епархии священнослужителями читается молитва о мире — том, который принес Христос в этот мир.

Ею, как Христовой победой, пусть проникаются наши души.